В начале августа 1855 г. армия генерала М.Д. Горчакова атаковала противника на реке Черной, но, потерпев очередное поражение, отошла на исходные позиции. А буквально через пару дней противник предпринял еще две массированные бомбардировки Севастополя, после чего пошел на решающий штурм, в котором приняло участие 60 тыс. штыков. Этот мощный приступ неприятеля был успешно отражен на всех участках городской обороны, кроме ключевой позиции — Малахова кургана, который ценой огромных потерь заняла дивизия французского генерала М.Э. Мак-Магона. Потеря центра русской обороны фактически решила участь Севастополя, и вечером того же дня по приказу генерала М.Д. Горчакова все защитники черноморской цитадели покинули южную часть города. Но союзники так и не добились капитуляции русских войск, которые сумели сохранить полную боеготовность и высокий моральный потенциал.
Падение Севастополя отнюдь не привело к окончанию самой войны. В ноябре 1855 г. войска Особого Кавказского корпуса под командованием генерала Н.Н. Муравьева овладели крепостью Карс, огромный гарнизон которого возглавлял английский генерал В. Вильямс, и устремились к Эрзеруму. Дальнейшее продолжение войны потеряло всякий смысл и по обоюдному согласию сторон начались мирные переговоры, которые завершились 18 марта 1856 г. подписанием Парижского мирного договора. На этих трудных переговорах графу А.Ф. Орлову, возглавлявшему российскую делегацию на Парижском мирном конгрессе, удалось искусно сыграть на англо-французских противоречиях и добиться менее тяжелых условий договора, чем можно было ожидать.
По условиям Парижского мирного трактата:
• Россия теряла устье Дуная и южную часть Бессарабии;
• лишалась права иметь на Черном море свой военно-морской флот и прибрежные арсеналы с оружием и боеприпасами;
• Черное море объявлялось нейтральным, что делало беззащитным все черноморское побережье России от Одессы до Батума;
• территории, оккупированные во время войны, подлежали взаимному обмену: Россия возвращала Турции Карс, а союзники возвращали России Севастополь, Евпаторию и другие крымские города.
Подводя итоги Крымской войны, следует признать, что она:
• нанесла сокрушительный удар по всей внешнеполитической системе, созданной Россией в результате ее военно-дипломатических побед 1826―1833 гг.;
• серьезно подорвала престиж России на международной арене;
• явилась сильнейшим толчком к развалу внутренней базы самодержавия и осознанию правящими кругами Российской империи необходимости начала кардинальных экономических, социальных и политических реформ.
1. Основные направления общественной мысли.
2. Консервативное (охранительное) направление.
3. Либерально-оппозиционное направление: славянофилы и западники.
4. Радикальное (революционно-демократическое) направление.
а) Кружковый период рубежа 1820―1830-х гг.
б) Развитие радикального направления в 1840-х гг.
в) Теория «крестьянского социализма» А.И. Герцена и Н.Г. Чернышевского.
На рубеже 1830―1840-х гг. происходит заметное оживление общественной жизни в стране. К этому времени уже достаточно четко обозначились и сформировались два основных направления русской общественно-политической мысли — охранительное и либерально-оппозиционное. Охранительное направление, будучи консервативным по своей сути, было представлено теорией «официальной народности», которую в недавнем прошлом презрительно именовали теорией «казенного патриотизма». А в недрах либерально-оппозиционного движения практически сразу сформировались два основных течения — западники и славянофилы. На рубеже 1840―1850-х гг. сформировалось революционно-демократическое, или радикальное направление общественной мысли, которое позднее станет базой для возникновения и развития движения революционных народников. Во взаимоотношениях этих трех основных направлений русской общественной мысли и будет проходить тот идейный водораздел, который определил характер всей общественно-политической борьбы во второй четверти XIX в.
Идейным выражением охранительного направления стала знаменитая теория «официальной народности», основные принципы которой были сформулированы в 1832 г. членом Государственного совета графом Сергеем Семеновичем Уваровым. Смысл и содержание этой теории, которая сразу стала государственной идеологией российского самодержавия, заключался в совокупности трех основных постулатов всей российской государственности — самодержавия, православия и народности.
Как показал профессор А.Л. Зорин, автор целого ряда статей, посвященных изучению этой знаменитой доктрины («Идеология «православия-самодержавия-народности» и ее немецкие источники» 1996), сама теория «официальной народности» выросла из недр западноевропейской философии эпохи Просвещения и идей идеализма с их утилитарной легитимацией самодержавия как института, создавшего и сохранившего российское государство.
Поэтому авторы этой доктрины, в том числе ее родоначальник граф С.С. Уваров, никогда не говорили о сакральной природе монархической власти, но считали, что:
1) самодержавие было «абсолютно необходимым условием существования империи», гарантом ее спокойствия, могущества и величия;
2) православие интерпретировалось ими не в привычных терминах божественного откровения, но как «залог общественного и семейного счастья» русского народа, ибо каждый русский человек, преданный Отечеству, «столь же мало согласится на утрату одного из догматов нашего православия, сколь на похищение одного перла из венца Мономаха»;