Российская империя, XVIII — начало XX вв. - Страница 110

110

3-а) Славянофилы: «сила власти — царю, сила мнения — народу» — так звучало основное политическое кредо славянофилов, означавшее, что русский народ аполитичен по своей сути и должен предоставить монарху всю полноту государственной власти в стране. Но самодержец должен править, опираясь на мнение народа, поэтому главным политическим требованием славянофилов было воссоздание совещательного органа при царе — Земского собора. Защита самодержавной формы правления вполне уживалась у них с резкой критикой николаевской полицейской системы с немецкой бюрократией во главе, которую славянофилы считали логическим следствием отрицательных сторон петровских преобразований в стране.

3-б) Западники: выступали против самодержавной формы правления и ратовали за конституционную монархию, идеалом которой считали парламентаризм французского короля Луи-Филиппа Орлеанского и его премьер-министра Франсуа Гизо. Как и славянофилы, западники крайне отрицательно относились к николаевскому полицейскому режиму, однако не считали его порождением петровских реформ.

4-а-б) Славянофилы и западники считали крепостное право безусловным злом и угрозой национальной безопасности России, поэтому и те, и другие ратовали за его скорейшую отмену, поскольку, как писал К.С. Аксаков «из цепей нашего рабства куются беспощадные ножи народного бунта». Будучи в большинстве своем крупными землевладельцами, они говорили о том, что крепостное право нужно отменять постепенно, и только «сверху», по инициативе правительства и руками самих помещиков.

Аналогичных взглядов славянофилы и западники придерживались и в отношении других вопросов, в частности, проблем установления гражданских и политических свобод, реформы судоустройства и судопроизводства, развития отечественной промышленности и торговли и т. д.

4. Радикальное (революционно-демократическое) направление

а) Кружковский период рубежа 1820―1830-х гг.

Первые годы после восстания декабристов были временем деятельности нескольких кружков радикально настроенной студенческой молодежи, которые были малочисленны по своему составу и не представляли никакой реальной угрозы самодержавию. Этот кружковый период в освободительном движении не оставил заметного следа в истории общественной мысли России, хотя ряд современных авторов (Н. Троицкий) по-прежнему утверждает, что он знаменовал собой не упадок освободительной борьбы, а ее вступление в новую, более опасную для царизма фазу.

Наиболее известными студенческими кружками конца 1820-х — начала 1830-х гг. были кружки, возникшие в недрах Московского университета: «Кружок братьев Критских» (1827), «Кружок В.Г. Белинского», получивший название «Литературное общество 11-го нумера» (1830–1832), «Кружок Н.П. Сунгурова» (1831) и «Кружок А.И. Герцена―Н.П. Огарева» (1831–1834).

Для второй половины 1830-х гг. был характерен спад революционно-демократического движения, связанный как с разгромом всех студенческих кружков, так и с закрытием ряда либеральных периодических изданий антиправительственного толка, в частности «Московского телеграфа» Н.А. Полевого (1834) и «Телескопа» Н.И. Надеждина (1836). В этот период многие деятели радикального направления, разочаровавшись в успехах своей революционной деятельности, увлеклись известным гегелевским постулатом «все разумное действительно и все действительное разумно», и попытались примириться с «гнусной и пошлой» российской действительностью. В частности, известный литературный критик В.Г. Белинский в 1839–1840 гг. опубликовал ряд своих статей («Бородинская годовщина», «Горе от ума»), в которых полностью поддержал взгляды теоретиков «официальной народности» и теперь всячески превозносил российское самодержавие, как «высшую поэзию жизни» и «нашу народность».

б) Развитие радикального направления в 1840-х гг.

Новый этап в развитии радикального движения, наиболее яркими представителями которого стали Виссарион Григорьевич Белинский, Александр Иванович Герцен и Николай Платонович Огарёв, наступил в 1840-х гг. В этот период начинается разработка революционно-демократической теории, в основу которой легли новейшие философские доктрины выдающихся европейских мыслителей И. Канта, Л. Фейербаха, И. Фихте, В. Шиллинга и особенно диалектика Г. Гегеля, которую они высокопарно называли «алгеброй революции». Тогда же в России стали распространятся социалистические теории Ш. Фурье, А. Сен-Симона и Р. Оуэна, ярыми поклонниками которых станут многие представители радикального направления, в частности сам В.Г. Белинский и петрашевцы.

По мнению большинства историков, повальное увлечение социализмом было продиктовано двумя основными причинами:

1) осознанием слабости декабристского движения в силу его оторванности от широких народных масс;

2) разочарованием в европейских революциях 1830–1831 гг., которые так и не смогли решить самых насущных проблем общественного и социального развития западных держав.

Для пропаганды своих идей представители радикального направления использовали, главным образом, литературные журналы либерального толка — «Отечественные записки», «Современник» и ряд других, в которых были опубликованы философские трактаты А.И. Герцена «Дилетантизм в науке» (1842–1843) и «Письма об изучении природы» (1844–1845), а также знаменитое «Письмо к Гоголю», написанное В.Г. Белинским в 1847 г.

По мнению советских и ряда современных историков (В. Лейкина-Свирская, Н. Троицкий, Б. Егоров), которое нам представляется преувеличенным, видное место в истории революционного движения России занимал «Кружок петрашевцев» (1845―1849), который знаменовал собой процесс перехода от дворянского этапа освободительного движения к разночинскому этапу. В нем раньше всего обозначились признаки зарождения революционной идеологии, а именно:

110